*Оригиналы мы…Под стеклом надо нас всех показывать,меня первую.По десяти копеек за вход.

*Если то, что будто бы уничтожилось в раю, поддавалось уничтожению, значит, решающего значения оно не имело; а если не поддавалось, то значит, мы живем в ложной вере.

*То, что тебе хоть месяц, хоть день без меня лучше, чем со мной, это удар хороший.

*Если бы вы сейчас вошли и сказали: “я уезжаю надолго, навсегда”, — или: “мне кажется, я вас больше не люблю”, — я бы, кажется, не почувствовала ничего нового: каждый раз, когда вы уезжаете, каждый час, когда вас нет — вас нет навсегда и вы меня не любите.

*Если бы вы мне сказали одно слово, одно только слово - я бы осталась. Вы его не сказали.

*И всё-таки любовь важнее. Независимо от того даже, важнее ли сама жизнь, чем смерть. Почему? Во-первых, это единственное, что может с ней соперничать в смысле окончательности. Если человеку пришлось умереть, то тот, кто его любил, не перестанет любить. Это очевидно. Во-вторых, обратного, видимо, быть не может. Я не знаю, как заканчивается любовь. Если любовь заканчивается, видимо, это не она».

*Жизнь — страшная штука, а порой из предыстории того, что нам известно, вдруг проглядывают поистине дьявольские откровения делающие её страшней тысячекратно. Наука уже вызывает томление души своими ужасными открытиями и, вероятно, полностью истребит род людской, если мы и впрямь особый род, ведь у неё припасены невообразимые ужасы, и, стоит им вырваться на свободу, мозг смертных не перенесёт такого потрясения. Если бы мы и знали, кто мы такие, то наверняка последовали бы примеру сэра Артура Джермина, который однажды вечером облил себя маслом и поджег…

Говард Филлипс Лавкрафт. Притаившийся ужас