О себе:Моя жизнь? Это черновик, испещренный пометками «негодно» и вырванными страницами. Она похожа на это озеро в пасмурный день – серое, застывшее, без единого солнечного зайчика. А солнце – это она. Моя мать. Ирина Николаевна Аркадина. И его свет падает на всех, кроме меня.
Я с детства жил в тени её славы, в грохоте её аплодисментов. Её мир – это мишурный театр, пошлые водевили для сытых обывателей. А мой мир… мой мир должен был стать новым, живым, как та чайка, что я принесла ей. Помните? Я убил чайку. «Скоро я убью себя таким же образом». Это была не угроза, это была констатация факта. Я уже тогда чувствовал, что обречен нанести себе последний удар.
Я ищу новые формы. Я хочу говорить не на языке дешёвых аффектов, а на языке вечности, символов, мировой души! Но для них, для всех, мои пьесы – всего лишь непонятный бред чудака-неудачника. Для неё – особенно. Её смех на премьере моей пьесы разрезал мне душу острее любого ножа. Это был смех профессионала над дилетантом. Матери – над сыном.
Я хочу любви. Я нуждаюсь в ней, как в воздухе. Но Нина… О, Нина! Она была моей чайкой, моей музой, моей надеждой. Мы мечтали вместе о новой жизни, о новом искусстве. А потом пришёл он. Тригорин. Этот великий писатель, этот ловец успехов и юных душ. Он – всего лишь фотограф жизни, а не её творец! Но он умеет подать свой талант, упаковать его, как мама упаковывает свои сорок два года. И Нина не устояла. Она увидела в нём не человека, а персонажа из романа. И улетела к нему, к этой «настоящей» жизни, оставив мне на прощание лишь перья мёртвой чайки.
И теперь я здесь. В этом самом доме, где всё началось и где всё, должно быть, закончится. Я пишу. Я много печатаюсь, меня даже хвалят. Но разве в этом дело? Я зарабатываю деньги, но теряю последние остатки веры. Я стал частью той литературной машины, которую так презирал. Я продался, даже не получив за это хорошую цену.
Мама счастлива моими успехами – теперь я «нормальный» писатель, а не сумасшедший мистик. Но она не понимает, что эти успехи – и есть моё окончательное поражение. Я убил в себе всё, что пытался отстоять тогда, у озера.
Я окружён людьми, но я бесконечно одинок. Маша меня любит, но я не могу ответить ей тем же. Это было бы новой ложью. Медведенко болтает о деньгах, Дорн – о прошлом, дядя – о своём имении.
Все они живут, а я лишь наблюдаю за их жизнью, делая пометки в своём блокноте и в своей душе. Я наблюдаю и за собой со стороны – за этим нервным, несостоявшимся человеком, который играет роль сына, роль писателя, роль влюблённого.
И чем дольше длится этот спектакль, тем сильнее мне хочется опустить занавес. Окончательно. Чтобы наконец воцарилась тишина. И чтобы кто-нибудь написал об этом хороший рассказ.
Ник:deception_de_la_vie
День рождения:15.5
Родной город:.
Друзья
Актуальный статус
⠀ ⠀ ⠀ могу ли я считать себя Богом, если в меня тоже не верят? // wlcm to ms. зам.упраляющих сети, управляющий разделом литературы.