участвовал в организации ДТП на Московском проспекте

жрать, срать, ржать

Евгений Комшин, Алексей Яковлев

самые гнусные, мерзкие, безвкусные, пошлые, противные, гадкие, убогие, тупые

С. А. Семенова. Представления о роли ангелов в православном богослужении, изложенные в экзегетико-литургических произведениях христианских писателей // Метафизические исследования. СПб., 2003. Вып. 16: Христианство

Everybody loves Hypnotoad, Close-up Animals With A Wide Angle Lens Wearing Hats

- Дольф Кюнцель. "Организм человека":

В своей работе рот и его отдельные составные части различного происхождения и строения функционируют как единое целое...

Кожа человека весьма прочна.

- Д. Н. Ушаков, С. Е. Крючков. "Орфографический словарь":

Исключением из правила о переносе по слогам является запрещение переносить и оставлять в конце строки одну гласную, хотя и образующую слог...

- Л. Н. Толстой. "Война и мир":

Из молодежи, не считая старшей дочери графини, которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже как большая, и гостьи - барышни, в гостиной остались Николай и Соня - племянница, которая сидела с тою несколько притворною праздничной улыбкой, с какою и многие взрослые люди считают нужным присутствовать при чужих разговорах, и беспрестанно нежно взглядывала на своего кузена. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка, с мягким, оттененным длинными ресницами взглядом, густою черною косой, два раза обвивавшею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных, худощавых, но грациозных, мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она невольно напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным своею праздничною улыбкой выказывать участие к общему разговору, но, против воли, ее глаза из-под длинных густых ресниц смотрели на уезжающего в армию кузена с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим кузеном, как только они выберутся из этой гостиной.
- Да, моя милая, - сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. - Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него, бросает и университет и меня старика, идет в военную службу. А уж ему место в архиве было готово и всё. Вот дружба-то?! - сказал граф вопросительно.
- Да, ведь война, говорят, объявлена, - сказала гостья.
- Давно говорят, - сказал граф все еще неопределенно. - Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Вот дружба-то! - повторил он. - Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
- Совсем не из дружбы, - отвечал Николай, весь вспыхнув и отговариваясь, как будто от постыдного на него поклепа. - Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на гостью-барышню: барышня смотрела на него с улыбкой, одобряя поступок молодого человека.
- Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? - сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
Николай вдруг почему-то разгорячился.
- Я уж вам говорил, папенька, что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу, я не дипломат, не умею скрывать того, что чувствую, - говорил он, слишком восторженно жестикулируя для своих слов и все поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью-барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру. Барышня улыбкой продолжала одобрять.
- А может быть, из меня что-нибудь и выйдет, - прибавил он, - а здесь я не гожусь...
- Ну, ну, хорошо! - сказал старый граф. - Все горячится. Все Буонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, - прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
- Ну ступай, ступай, Николай, уж я вижу, ты в лес глядишь, - сказала графиня.
- Совсем нет, - отвечал сын; однако через минуту встал, поклонился и вышел из комнаты.