Либидинальное инвестирование
Я был крещен нечистыми водами для перерождения. Пламя огня Ада ожидало меня над крестильной купелью. Я омыл себя нечистотами и очистил себя грязью. Я обрел его, я принял его, божественного брата, сына земли, обоеполого и нечистого, и внезапно он стал человеком. Оба его клыка сломались, и свет покрыл его подбородок. Я поймал его, я преодолел его, я объял его. Он требовал многого от меня и тем не менее принес все с собой. Ибо он богат; земля принадлежит ему. Но его черная лошадь удалилась от него.
К Г Юнг
Поэтому существует структуралистский герой: ни Бог, ни человек, ни личный, ни универсальный, он – без тождества, сделанный из не персональных индивидуальностей и до-индивидуальных единичностей. Он обеспечивает расщепление структуры, затронутой избытком или недостатком, он противопоставляет свое собственное идеальное событие тем идеальным событиям, которые мы только что определили38 . Пусть новой структуре свойственно не возобновлять приключения, аналогичные тем, что были со старой, не создавать вновь смертельные противоречия – это зависит от силы сопротивления и творчества данного героя, от его ловкости в следовании и сохранении перемещений, способности разнообразить отношения и перераспределять единичности и все еще продолжать бросать игральную кость. Эта точка мутации определяет именно праксис (praxis) или, скорее, само место, где праксис должен обосноваться. Ибо структурализм неотделим не только от произведений, которые он создает, но и от практики (pratique) в отношении продуктов, которые он интерпретирует. Пусть эта практика является терапевтической или политической – она означает пункт перманентной революции, или перманентного перемещения.
Жиль Делез
В конце одной из глав чародей,гниющий в своей гробнице, говорит - не заговаривается, как выразился бы Баррес,а именно говорит, и говорит, как всякий нормальный труп,красноречиво, очаровательно. На гробнице сидит Дама озера - именно она заманила чародея в гробницу, пообещав, что он без труда выберется оттуда, но ей тоже палец в рот не клади, так что наш чародей гниет в заточении и время от времени говорит. В этот момент появляются, каждый со своей свитой, несколько безумцев и чудище,которое вы, я надеюсь, узнаете. Это то самое чудище, что нашло к человеку, к внутренним его механизмам, аналитический ключ - ключ, лежащий в отношениях отца - младенца с матерью.
Я мяукал, мяукал, говорит чудище, но встретил лишь лесных сов, уверивших меня, что он мертв. Плодовитым я никогда не стану. У тех, кто стал таковыми,есть,однако, достоинства. Ни одно из них, признаюсь, мне не известно. Я одинок. Я голоден,я хочу есть. Вот оно, мое единственное достоинство: я умираю от голода. Надо поесть. Тот, кто ест, больше не одинок".